Он ждал ответа или разговора конкретного, профессионального. В то же время от него исходила теплота, я бы сказал, любовь к нам — военнослужащим. Он проникся открытостью, почувствовав, что зал слушателей-строителей, особенно офицерский состав, читали его книги, разделяли его нравственные критерии жизни, политические взгляды на происходившие события в стране.
После встречи два именитых писателя давали автографы своим читателям. И вот два ручейка протянулись к столам писателей. Автографы ставили не только на книгах, но и на открытках. Но вот очередь подошла поставить автограф моему сослуживцу полковнику Рейхнеру К.И. Он подает учетную карточку члена КПСС. Карпов на мгновение откинулся на спинку стула, отвел руку в сторону, поднял свою седую голову и, увидев, что перед ним стоит моложавый подтянутый стройный полковник, спросил его: «Немец?» — «Да немец», — ответил полковник. «Откуда?» — мой товарищ кратко ответил, что из поволжских немцев, вывезенных по приказу Сталина в Сибирь, родом из Кемеровской области. Владимир Васильевич вздохнул и вымолвил: «Эх, война, война. Сколько перемолотила судеб простых людей».
У него был и второй вопрос: «Почему просит автограф на учетной карточке члена КПСС?» Мой товарищ ответил: «Ваш автограф Владимир Васильевич мне дорог, как и моя карточка коммуниста. Видите, мне сегодня вручил ее сек-
ретарь парткома на память!» Действительно, в эти дни после запрета Ельциным КПСС мы в парткоме выдавали учетные карточки коммунистам.
После такой плодотворной встречи с писателями мы вместе пообедали, и В.В. Карпов с И.Ф. Стаднюком уезжали на очередное мероприятие, проводимое Союзом писателей Удмуртии.
Когда мы с командиром-полковником А.П. Курбатовым провожали именитых писателей к машине, на крыльце нашего высотного десятиэтажного здания по ул. Советской, д. 25 выстроилась большая группа офицеров, чтобы проводить любимых писателей-фронтовиков, когда те выйдут к машинам. Когда мы вышли из здания, писатели несколько растерялись. На их лицах появилась добродушная улыбка. В глазах В.В. Карпова заблестели слезинки. Он не скрывал, что тоска по армейским будням, воспоминания о фронтовых и полковых днях постоянно присутствуют в его сердце. По ночам снятся сны о службе. Они подошли и пожали руку моим коллегам-сослуживцам: офицерам Крышковцу Н.А., Рейхнеру К.И., Бокову А.П., Шестову А.И., Артысюку Ю.В., Омелаеву В.И., Чиркову Л.А., Гашеву А.И., старшему прапорщику Новикову А.М., рядом стоящим гражданским Сырбову Ф.В., Дранникову М.Д. и другим. От опытного взгляда старого разведчика не ускользнула та обстановка, где запросто общался с офицерами прапорщик и гражданские. На прощание