шаге, будет дома. Очень хотелось при дневном свете увидеть жену, детей, маму.
Из села Мендюш Григорий вышел, когда солнце клонилось к закату, но его лучи ещё ярко освещали землю. Стояла сухая тёплая погода, над грунтовой дорогой клубилась пыль. Скорым шагом шёл фронтовик к родному селу. Оглядывая знакомые до боли поля, по которым десятки раз ходили его ноги, подмечал, что на отдельных участках неубранная рожь перестояла, переспела. Часть поля затянуло пустырником. «Не хватает сил, многие мужики не вернулись с фронта, — думал Журавлёв, — коль до конца августа не убрали рожь. А ведь надо успеть до заморозков выкопать картошку, корнеплоды и проделать много других полевых работ под будущий урожай». С тоской, в раздумьях Григорий быстрым шагом приближался к родовому гнезду. Увидев крыши первых домов и построек села, остановился, стоял и слушал, как бьётся его сердце, учащенно толчками посылая в сосуды кровь.
Наконец вошёл в село. На придомовых земельных участках работали односельчанки, около них вертелись дети: кто постарше, помогал убирать урожай, а пяти–шестилетние рядом с ними играли. Увидев Григория, они распрямляли спину и, поправив быстрыми движениями рук на себе одежду, радостно приветствовали: «Здравствуй, Григорий Егорович». Женщины-труженицы помнили его как хорошего, заботливого председателя сельского Совета. Григорий
в ответ кланялся и каждую называл по имени. Говорить не хотелось, было желание быстрее преодолеть этот участок улицы и оказаться дома. Всё было так знакомо, так памятно. Тёплая сухая погода способствовала хорошему настроению, но тревожные чувства то и дело рвали душу и сердце.
У родного дома Григорий замедлил шаг, ноги стали как ватные. Открыл калитку и вошёл во двор, но никого не увидел, только куры бросились под ноги да красавец-петух, гордо стоя в сторонке, тревожно кудахтал. Фронтовик прошёл через двор и увидел работающую на участке жену Анну, рядом с ней четырёхлетнего Геннадия и тринадцатилетнего крепкого подростка Валентина; Валя лопатой выкапывал картошку, а мама собирала. Он первый увидел Григория и крикнул: «Отец», бросился навстречу и повис у него на шее. За ним бежал маленький Гена, отец подхватил и высоко поднял его над головой, крепко прижимал к своим щекам и покрывал поцелуями маленького сынишку. Подошла Анна, Журавлёв, держа на левой руке сына, правой рукой крепко обнял жену, целуя её губы и солёные от слёз щёки. Так они, обнявшись, с четырёхлетним сыном на руках, вошли в дом. Валентин убрал с поля вёдра, лопаты и накопанную картошку, убежал на колхозную ферму предупредить брата Андрея, что отец вернулся с войны.
Улеглось волнение от долгожданной встречи. Григорий с теплотой и гордостью смотрел на че-