начинало светать. Утреннюю тишину нарушал лай собак, скрип и лязг вёдер с колодезного журавля, негромкий разговор соседок. Бережновцы кормили домашних животных, сами скудно завтракали и расходились выполнять свою работу. Вывозили сено, остававшееся в стогах на болоте, готовили семена, плуги, бороны для весенних работ. Женщины пряли лён, ткали. Анна занималась кооперативным магазином. Принимала от населения сушеные грибы, ягоды, масло, яйца, молоко. Взамен привозила промышленные товары. Больше всего население нуждалось в соли, спичках, мыле, керосине для ламп, гвоздях. Иногда удавалось достать карамель — подушечки, материал для шитья блузок, кофточек, зимние кроличьи шапки-ушанки, ватные телогрейки. Дефицитом оставался строительный материал: цемент, стекло. Денег у людей не было, приходилось выдавать товар под роспись в специально заведённой тетради. От продавца (она же заведующая магазином) требовалась исключительная честность, добросовестность в отношениях с односельчанами. Анна Савицкая, после замужества Ковалевская, отвечала всем этим требованиям. Население ей доверяло. 1948–1949 годы выдались крайне тяжёлыми, в связи с засухой был неурожай, продолжался разгул бандеровских и националистических банд. Анне приходилось всегда быть предельно осторожной, она работала с материальными ценностями, была комсомолкой. В Бережном не быстро, но всё же были созданы
комсомольская ячейка, библиотека. Бывшая партизанка с беззаветной преданностью служила укреплению Советской власти, чтобы скорее изжить польский помещичий уклад жизни. Приходилось думать и о своей личной жизни, на мужа надежды нет. Он был абсолютно не приспособлен к семейной жизни, не умел и не хотел работать. Однажды летом при уборке урожая произошёл очередной скандал с матерью. Весной для Анны был выделен участок под посев ржи. Наступило время уборки. Мать, очень трудолюбивая женщина, как всегда распределила обязанности: вместе с Анной она жнёт жито, а снопы вяжет зять Викентий. Но время шло, а зять в поле не появился ни до обеда, ни после, день клонился к вечеру. Тогда Марина Тимофеевна заставила вязать снопы мужа Константина, который прибыл к ним на помощь, при этом грубо крикнула ему: «Запрягай коней да вези её обратно домой. Житья с этим лодырем у неё всё равно не будет. Он не приспособлен к работе».
От усталости и обидных слов матери у Анны закружилась голова. Небо на закате солнца стало красно-багровым, набежали свинцовые тучи, предвещая ветер и дождь. Отец вздрогнул от резких слов жены, расправил широкие плечи и, не глядя в сторону женщин, нетвёрдой походкой пошёл на край пашни, где, прижав уши, тревожно ржали лошади, отгоняя назойливых паутов, круживших вокруг них. Крупные капли слёз катились по щекам Анны и падали на грудь. «Ну