ступлении оставили много заминированных участков. Анна Савицкая хорошо усвоила опыт, приобретённый в разведотряде. Их хутор был полностью спалён фашистами. На месте хаты — пепелище, заросшее лебедой и крапивой. Прорвав лебеду голыми руками, Константин взошёл на возвышенность из обуглившегося песка, глины, битого обгоревшего кирпича. Было невыносимо тяжело стоять на пепелище род­ной хаты, которую они с отцом Тимофеем возводили своими руками. Ему казалось, что он на погосте взошёл на могилы своих родителей. Всё было дорого здесь. Нахлынули воспоминания о былых днях: создание семьи, рождение детей — Андрея, Анны и Веры. Всплыл образ отца Тимофея и мамы Марии. В вечерних сумерках из глаз Константина падали слёзы. Анна легче, чем отец, пережила встречу с погоревшим хутором. Бывая по заданию командира раз­ведотряда Ивана Самойловича Каяфюка в де­ревнях Полесья, она видела погоревшие хаты, виселицы и свежие могилы расстрелянных. Видела пепелище деревни Ворони, которую фашисты в феврале 1943 года сожгли вместе с жителями. Вся семья Савицких знала, задержись они на несколько часов в деревне, их всех уничтожили бы фашисты за связь с партизанами и активную работу на Советскую власть. В каждой деревне таких, как они, закрывали в хатах и живыми сжигали, некоторых для устрашения жителей вешали, детей или тех, кто уклонялся от работы на немцев, не хотел ехать