взглядов, они шли по длинному коридору в холлы, где растворялись среди своих делегатов съезда. Все понимали, что за последние деся­тилетия не было случаев, чтобы делегаты съезда сгоняли с трибуны и подвергали оскорбитель­ным выкрикам чле­на Политбюро, прерывали выступление министра иностранных дел, члена Политбюро, приближенного к Генерально­му секретарю человека за его двуличие в про­ведении внешней политики государства и пролитую на улицах Тбилиси кровь. Группами вы­ходили члены Политбюро Н.И. Рыжков, Е.К. Ли­гачёв, Ю.Д. Маслюков, Д.Т. Язов. Когда они приблизились, наши с Юрием Дмитриевичем взгляды встретились. Он узнал меня, а я поднял правую руку большим пальцем вверх, по­казывая этим, что он молодец, отлично выступил перед делегатами съезда. По его походке, сосредоточенному хмурому лицу было видно, что отчёт ему дался тяжело. А.Н. Яковлев, когда его согнали с трибуны, сразу покинул зал. За ними выходили первый секретарь ЦК Компартии Казахстана Н.А. Назарбаев, который ино­гда вёл пленарные заседания съезда и отлично справлялся с этой задачей, а также Э.А. Ше­варднадзе. Не знаю почему, увидев меня, Эдуард Амвросиевич повернул в мою сторону и протянул руку для приветствия. На его лице читалась растерянность, подавленность слу­чившимся, и я скороговоркой пробормотал какие-то слова поддержки и сочувствия. После обмена рукопожатиями он левой рукой похло-